Сретение Господа нашего Иисуса Христа

Праздник Сретение Господне совершается 2 февраля, то есть на 40-й день после Рождества Христова и в широком смысле он является завершающим праздником рождественского цикла (хотя его событие имеет и самостоятельное богословское значение). В истории Церкви встречаются три наименования праздника: Сретение Господне, Очищение Марии и Внесение Господа во храм.

Сретение Господне – самое популярное в православной традиции название праздника. Славянское слово «сретение» означает «встреча» и является переводом греческого слова Ὑπαπαντή, происходящего от глагола υπαπαντάω (краткая форма – υπαντάω) – «идти навстречу». Полное название праздника в наших богослужебных книгах – «Сретение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» (греч. Ἡ Ὑπαπαντὴ τοῦ Κυρίου, καὶ Θεοῦ καὶ Σωτῆρος ἡμῶν Ἰησοῦ Χριστοῦ), краткое – Сретение Господне. Это название отражает и кульминационный момент празднуемого события – встречу Младенца Христа с праведниками Симеоном и Анной, и его богословский смысл как праздника встречи Ветхого и Нового Завета.

Два других названия употребляются преимущественно в западной традиции. В Римской Церкви с конца V века (времени появления праздника) он имел название «Очищение Блаженной Девы Марии». Само название было связано с желанием христиан вытеснить римский языческий обычай, согласно которому месяц февраль считался периодом очистительных жертв за души умерших. В итоге в содержании праздника в западно-христианской традиции подчеркивался мариологический аспект и это название сохранялось в официальных календарях Католической Церкви до XX века.

Третье название – «Внесение Господа нашего Иисуса Христа» (древний русский кондакарь) или «Введение во храм» Христа (Типикон Георгия Мтацминдели). Это название подчеркивало также внешнюю сторону события, связанную с исполнением ветхозаветного закона о посвящении первенцев Богу. Сейчас в православной традиции это наименование не используется, однако близкое к нему название употребляется в современной Католической Церкви – «Представление Господа».

Событие праздника Сретения произошло на 40-й день после рождения Спасителя и описывается в Евангелии от Луки 2:22–40 (это евангельское чтение, читаемое в праздник на литургии). При согласовании этих событий с повествованием евангелиста Матфея следует отметить, что описанные во 2-й главе Евангелия от Матфея поклонение волхвов и бегство Святого Семейства в Египет произошли несколько позднее (примерно спустя 1,5–2 года) прихода Девы Марии с Младенцем Христом в Иерусалим. Если учесть, что поклонение пастухов и пришествие волхвов входят в равной степени в содержание праздника Рождества Христова, то можно заключить, что и случившаяся в промежутке между этими событиями встреча Господа с праведными Симеоном и Анной входит в состав праздников Рождественского цикла, выделяясь из их числа по причине своей особой значимости.

Итак, на 40-й день Иосиф и Мария принесли Младенца Христа в Иерусалимский храм, для того чтобы совершить предписанные законом обряды: очищение матери на 40-й день после родов (Лев. 12:6–8) и посвящение первенца Богу (точнее, первенца следовало выкупить, и сумма выкупа составляла 5 сиклей серебра, см.: Чис. 18:15–16). В этом поступке в наибольшей степени проявилось их послушание ветхозаветному закону, та верность обрядовым постановлениям, о которой впоследствии говорил в проповеди Сам Христос. Действительно, ни Дева Мария, Родившая Иисуса неискусомужно и непорочно, не нуждалась в ритуальном очищении, ни Сам Младенец Христос не имел нужды в посвящении Богу, будучи Богом по природе. Однако Они исполнили Свою законную обязанность и пришли в Иерусалим. Возможно, Иосиф и Мария ожидали, что этот акт будет обыденным событием, простой формальностью. Но Промыслом Божиим их приход в храм был ознаменован чудесными обстоятельствами.

Стоит отметить, что евангелист Лука, обычно внимательный к деталям, совсем не говорит о ритуалах, совершенных над Девой Марией и Младенцем Христом в храме. Дается только краткая ссылка на соответствующие постановления Закона в начале (ст. 22–24) и еще более краткая заключительная констатация факта: «когда они совершили все по закону Господню, возвратились в Галилею» (ст. 39). Эта немногословность лучше всего свидетельствует о том, что сам по себе ритуал, совершенный священником в Иерусалимском храме, не имел существенного значения. Тем не менее, толкователи вот как представляют сам этот процесс. Обряд очищения совершался в специальном дворе женщин. То, что Иосиф и Дева Мария принесли в жертву двух голубей, свидетельствует об их бедности, ибо в идеале требовалось принести агнца во всесожжение и голубя в жертву за грех; в случае же бедности семьи допускалось принесение двух голубей. Этих жертвенных и чистых с ритуальной точки зрения птиц продавали прямо в храме, где, наверное, Иосиф их и купил. Богородица сначала должна была возложить руки на голубей, затем священник приносил их в жертву. Далее священник должен был взять Младенца на руки и, повернувшись к жертвеннику, поднять Его, как бы вручая Его Господу. При этом он читал две краткие молитвы: в одной упоминался закон о выкупе, в другой выражалась мысль о благодарности Богу за дарование первенца. Можно еще полагать, что кроме Святой Девы и Богомладенца в храм для законного очищения пришли еще несколько женщин; уверенность в этом возрастает, если вспомнить, что храм для всех иудеев был один.

И вот, после совершения требуемых обрядов, происходит чудо: старец Симеон подходит к Деве Марии, принимает на руки Ее Сына и произносит знаменитые слова. Что касается личности самого Симеона, то доподлинно о нем известно лишь то, что сказано в самом Евангелии: «Он был муж праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева; и Дух Святый был на нем. Ему было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня» (2:25–26). Это – загадочная личность для нас, и в этом смысле можно сравнить святого Симеона с ветхозаветным Мелхиседеком; как и Мелхиседек, Симеон был одним из лучших людей своего времени, как и в отношении личности Мелхиседека, ничего не говорится о его происхождении, в священной истории он появляется внезапно и на один эпизод. Из приведенных евангельских слов можно понять лишь то, что Симеон был пророком Божиим и на нем была благодать Святого Духа. Кроме того, ему было открыто Духом Святым, что он умрет только после того, как увидит пришедшего Мессию. Сколько лет было Симеону в это время, в какой степени он уже был «в старости доброй и насыщен жизнью», мы не знаем. Из его молитвы мы можем лишь сделать вывод, что возраст Симеона был достаточно велик, что он уже тяготился своими годами и, встретив Мессию, с радостью говорит о скором завершении своей жизни.

Загадочность личности святого Симеона и недостаточность евангельского описания породили в истории Церкви множество легенд и преданий о нем. Выделим только два из них. Самая известная легенда о нем: Симеон был одним из переводчиков Септуагинты и он при переводе Ис.7 усомнился в правильности чтения παρθένος (дева), за что ему и было дано Богом обещание, что тот лично убедится в исполнении этих слов. Несмотря на привлекательность такой истории, ее легендарный характер почти не вызывает сомнений хотя бы потому, что сама эта история появляется достаточно поздно: впервые краткая ее версия (без упоминания о переводе книги Исаии) упоминается в трудах Патриарха Евтихия Александрийского в X веке, а затем уже писатель XI века византиец Георгий Кедрин приводит известный нам вариант этой истории.

Вторая сомнительная подробность о личности святого Симеона – сообщение о его священстве. Впервые об этом кратко говорит уже известный нам апокриф «Первоевангелие Иакова» (причем совершенно в недостоверном контексте: якобы Симеон был выбран первосвященником после убийства Захарии, отца Иоанна Предтечи). Затем Симеон назван священником во многих трудах, приписываемых известным отцам Церкви, но большая часть этих сочинений считаются подложными. Достоверными являются лишь упоминания о священстве Симеона у святителя Софрония Иерусалимского (VII век) и императора Льва VI (X в.). Интересно, что многие сторонники этой версии считали Симеона именно тем священником, который совершал обряды очищения Богородицы и представления (посвящения) Богу Младенца Иисуса. Важно, что идея священства Симеона отражена в наших песнопениях: 5-я стихира литии («святитель»), 2-я и 3-я стихиры на стиховне великой вечерни («старец иерей»). Несмотря на это, сообщение о священстве Симеона считается недостоверным; если бы Симеон был священником, евангелист Лука хотя бы одним словом обязательно об этом обмолвился. Лучшим опровержением этой идеи являются слова святителя Фотия, Патриарха Константинопольского: «Симеон не был священником, но добродетелями своими намного превосходил священников».

Итак, святой Симеон был благочестивым иудеем, пророком по призванию и он по особому откровению пришел в этот день в Иерусалимский храм. Показательно, что хотя во дворе храма находилось множество младенцев, Симеон подошел именно к Иисусу, то есть Святой Дух, приведший его в храм, указал ему и на Мессию-Христа. Взяв Богомладенца на руки, праведный Симеон Богоприимец произнес молитву, которую мы поем / читаем в конце каждой вечерни. В этом благодарственном гимне праведник сначала благодарит Бога за радость встречи с Мессией: вся его жизнь была проникнута идеей ожидания мессианского «утешения» Израиля. Кроме того, в символическом смысле Симеон здесь олицетворяет весь израильский народ, вся историческая миссия которого заключается в подготовке Боговоплощения: пророки предвозвестили об этом, затем из народа была выбрана Та единственная, Которая была достойна стать Матерью Мессии, и, наконец, от Нее принял плоть Сам Бог Слово. Теперь же, после встречи с Христом, праведник может принять смерть «в мире», то есть «в состоянии радости от исполненного заветного желания».

Во 2-й части молитвы Симеон в ветхозаветном духе представляет служение Мессии, Который возвестит языческим народам истинное учение, а праведные израильтяне будут увенчаны славой. «Симеон, как человек ветхозаветный, представляет язычников как находящихся во тьме религиозного неведения (Ис. 60:2), которым, следовательно, нужно, чтобы на них просиял свет Божий, просветил их умы и сердца. В ином положении находились иудеи – народ Божий. Согласно иудейским представлениям о Мессии, дело Мессии по отношению к избранному народу будет или должно было состоять в том, что Он увенчал бы всех истинных израильтян “славой” за их верность закону».

Далее святой Симеон обращается уже непосредственно к Деве Марии и говорит, что служение Ее Сына приведет к разделению в народе, в конце речи произносит знаменательные слова: «и Тебе Самой оружие пройдет душу» (Лк. 2:35). То есть Богоматерь будет сострадать Своему Сыну, разделять с Ним скорби. Частично слова Симеона исполнились уже в ближайших событиях, когда Святое Семейство вынуждено было спасаться бегством от преследований Ирода, а совершенное их исполнение происходит на Голгофе, когда Богоматерь, предстоя у подножия Креста, разделяла все страдания Сына. Знаменательно, что в стихире Великой Субботы «Приидите, ублажим Иосифа…» вспоминается пророчество Симеона, причем речь идет от лица Самой Богоматери: «Симеоном бо предреченное в церкви днесь собыстся: Мое сердце оружие пройде». Таким образом, в этом в целом радостном повествовании о встрече праведного Симеона с Богомладенцем Христом уже просматриваются очертания Голгофы.

Вместе со святым Симеоном о мессианском достоинстве принесенного в храм Младенца свидетельствует пророчица Анна. Показательно, что о личности этой женщины сказано намного больше, чем о праведном Симеоне. Указано имя ее отца (Фануил), принадлежность колену Асира, возраст, социальный статус (вдова) и даже почетный титул «пророчица». Правда, насчет возраста святой Анны нет согласия среди библеистов. Одни считают, что указанные в тексте 84 года – в буквальном смысле возраст праведной Анны в тот момент (т.е. в состоянии вдовства она прожила более 60 лет). Другие предлагают такой перевод (имеющий филологические основания): сначала Анна прожила 7 лет с мужем, а затем в течение 84-х лет оставалась вдовой. Получается, ее возраст на момент встречи со Христом превышал 100 лет: примерно в 15 лет девочек выдавали замуж, прибавим к этому числу 7 и 84 и получаем условно 106 лет. В любом случае тот факт, что святая Анна не вступила во второй брак, но на протяжении всей жизни оставалась вдовой, свидетельствует о ее верности и праведности (аналогичный пример в Ветхом Завете – вдова Иудифь, которая прожила 105 лет, но во второй брак так и не вступила, хотя многочисленные «предложения» были). Наконец, то обстоятельство, что святая Анна прямо названа «пророчицей», дает основание считать, что она проходила особое служение при храме – была храмовой пророчицей. «На это указывает подробное упоминание ее родословия – достаточно редкое для женщины в тексте Евангелия, но после реформ Ездры (см.: 1Езд. 10) точное знание своего колена совершенно необходимо для любого рода служения при храме». Впрочем, есть более «нейтральные» варианты объяснения того, почему святая Анна именуется пророчицей: или как женщина, ведущая благочестивый образ жизни, или как наставница еврейских девочек в Законе.

Показательно, что праведные Симеон и Анна – первые люди, возвестившие во всеуслышание о мессианском достоинстве Младенца Христа и наступлении мессианской эпохи. До этого о пришествии в мир Мессии пели только Ангелы и знали пастухи (которые вряд ли повсеместно говорили о виденном ими), то есть факт рождения Спасителя мира до 40-го дня оставался тайной. Теперь же многие люди (те, кто пришли в храм, кто был рядом в этот день) узнали, что время долгожданного утешения Израиля наступило.

В символическом смысле событие встречи Христа с праведными Симеоном и Анной можно рассматривать как встречу последних праведников Ветхого Завета с Носителем и Основателем Нового Завета, то есть встречу Ветхого и Нового Завета. При этом Симеон стал представителем всех праведных мужей Ветхого Завета, а пророчица Анна – всех праведных жен ветхозаветной церкви.

Праздник Сретение Господне возник в IV веке в Палестине и первоначально (IV–V вв.) был местным праздником Иерусалимской Церкви. Его возникновение связано с развитием праздника Богоявления, который тогда в Палестине был совместным празднованием Рождества Христова и Крещения. Потому и воспоминание встречи Господа в храме с Симеоном и Анной совершалось на 40-й день праздника Богоявления, то есть 14 февраля. Самое раннее упоминание об этом празднике содержится в описании паломничества Эгерии, которая кратко сообщает: «Сороковой день от Епифании празднуется здесь с большой честью. В этот день бывает процессия в Анастасис (т.е. в ротонду Воскресения Христова.– А.К.), и все шествуют, и все совершается по порядку с величайшим торжеством, как бы на Пасху. Проповедуют все пресвитеры, и потом епископ, толкуя всегда о том месте Евангелия, где в сороковой день Иосиф и Мария принесли Господа в храм, и узрели Его Симеон и Анна пророчица…». В другом источнике – армянском переводе Иерусалимского Лекционария V века – под датой 14 февраля указано евангельское чтение, совпадающее с современным Евангелием праздника Сретения на литургии (еще дается ряд текстов, но они сейчас не употребляются). При этом ни у Эгерии, ни в Лекционарии V века праздник еще не имеет своего названия, а просто обозначается как 40-й день от Богоявления. Это означает, что «первоначально праздник Сретения не имел вполне самостоятельного значения, но рассматривался в качестве «отдания» всего сорокадневного цикла праздников, посвященных явлению в мир Сына Божия». Важно также, что именно V веком датируются самые ранние святоотеческие проповеди на тему праздника Сретения Господня, причем принадлежат они представителям палестинской традиции (иерусалимским пресвитерам Исихию и Тимофею); другие дошедшие до нас слова, приписываемые отцам IV–V веков, считаются неподлинными.

В конце V века праздник Сретение Господне появляется в Риме в понтификат папы Геласия, но там он назывался Очищением Марии. Датой праздника стало 2 февраля – 40-й день от Рождества Христова (вспомним, что в IV в. на Западе праздник Рождества Христова отделили от Богоявления и перенесли на 25 декабря).

В Константинополе праздник появился в VI веке, причем в своем развитии прошел два этапа: сначала он был установлен при императоре Юстине I и приурочен к 14 февраля (как в Иерусалиме), несмотря на то, что Рождество Христово уже праздновали в Византии 25 декабря. Затем после V Вселенского Собора (553 г.) император Юстиниан I в рамках проводимых им литургических реформ переносит дату Сретения Господня на 2 февраля и причисляет его к Владычним праздникам, то есть повышается литургический статус праздника. Вместе с тем император Юстиниан употребляет свое влияние и на Иерусалимский Патриархат, так что и там дату Сретения переносят на 2 февраля. Такое повышенное внимание к дате праздника, ее четкому соответствию 40-му дню от даты Рождества Христова объясняется полемикой с монофизитами вообще и с Армянской Церковью в частности, где и Рождество Христово соединяли с Богоявлением, и Сретение Господне праздновали 14 февраля. В результате 14 февраля как дата праздника Сретения превратилась в монофизитскую особенность, потому в контексте антимонофизитской полемики перенос даты на 2 февраля был столь важен.

Таким образом, в VI веке праздник Сретения Господня распространяется по всему Востоку и утверждается как один из великих Господских праздников. При этом причины возвышения его статуса в Константинополе – исключительно богословского характера: литургические реформы Юстиниана и полемика с монофизитами. Правда, в житийной литературе сообщается о том, что своим возникновением праздник Сретения обязан чудесному прекращению чумы в Константинополе (якобы в разгар бедствия Бог сообщил одному человеку, что эпидемия прекратится, если будет установлен праздник Сретения Господня). Однако Ю. Рубан тщательно анализирует этот вопрос и приходит к выводу, что сообщения об этой связи появляются только у западных историков (недостаточно знакомых с реальной жизнью Константинополя), в то время как в трудах древних греческих историографов ни о чем подобном не говорится. Следовательно, сам по себе тезис о том, что праздник Сретения был установлен в связи с прекращением чумы, следует рассматривать как легенду.